Когда Шанни ушла в неизвестность, ее отряд, бродивший вот уже множество дней в поисках место, что будет для них домом, окончательно поник и растерялся: упадок духа был на лицо. Печальные настроения не задели лишь Гордона, ибо этот лев жил в каком-то своем, никому незнакомом мире, где-то в самом себе, и Атлантиса, изначально не слишком переживающего за судьбы тех, кого Шанни называла своим прайдом.
- Мы с Атлантисом пойдем в разведку, никому не уходить, мы скоро вернемся. Постараемся добыть пищу. - Громко пробасил Гордон, призывая львов к спокойствию. И они двинулись в путь...
Атлантис, невольно попавший в этот круговорот событий, сейчас пытался вспомнить, каким же образом его занесло во все это путешествие. Чем больше он думал, тем сильнее погружался в собственные мысли... Он вспомнил то, как еще совсем недавно он был на краю гибели, и как Шанни приютила его, дала ему пищу и кров. На какое-то время. А Гордон дал ему новое имя...
"Жизнь! Куда же несешься ты, ускользая в вечную бездну, гонимая какой-то необъяснимой силой, создавая нас из мрака и отправляя обратно в мрак. И есть ли смысл во всем, что увидел я, и в том, чего еще не увидел и, наверное, не увижу вовсе.
Мне будто бы открылся иной мир и все родилось в иных красках... Они в сто раз скромнее и спокойнее, и есть в них притягательная красота, которая уже сама по себе является произведением искусства. Я как будто разгадал все загадки жизни, которые никогда не знали ответа, и мир стал мне слишком прост, слишком пресен и сыр. Он показался мне почти чистым листом начатой книги, едва заметным и размывчатым наброском новой картины, огромной глыбой мрамора, которая еще не скоро станет статуей. Так где же ответы на мои вопросы, Жизнь? Для чего рождаемся мы, для чего живем и умираем?"
Ночь уже приближалась к своему разрешению, и, хоть было еще темно, первые лучи вот-вот обещали пробить пелену небес своим багровым цветом, ветер стих и каждый шорох травы или стрекотание кузнечиков доносились эхом до двух путников.
Через какое-то время их путешествия, Атлантис заметил, что Гордону все сложнее и сложнее дается дорога, он больше отстает, чаще делает перерывы.
- Останься, дальше я сам. Жди меня здесь. - Обернувшись к старику, сказал Атлантис и, не дожидаясь ответа, быстро скрылся в тени деревьев.
"Какая отличная возможность уйти... Я мог бы дальше сам." Теперь он был один...
И вдруг, в полной тишине и одиночестве, взглянув на небо, Атлант вспомнил, как совсем недавно он убил своего отца...
"Лунная ночь уже сменялась ранним утром, а он все смотрел вслед течению, которое уносило безжизненное тело старика, а вместе с ним и мир, которые когда-то царил в душе молодого льва...
- Веди его, Аслахи... Пусть он станет спутником тебе, каким он был мне. Приведи его туда, где голодный забывает голод, где усталые познают отдых, где влюбленные не знают разлуки. Веди его, Аслахи... Молись за нас, Аслахи, ныне и присно, и в час его смерти. И в час моей смерти... Покажи ему покой, Аслахи..."
С того дня прошел лишь месяц, а казалось это было только вчера... И эти ведения еще имели те яркие краски и неугасшие чувства.
Слишком много жертв, ради чего? Был ли он действительно его родным отцом, или же слова его о том, что Атлант, сирота, никому не нужный приемыш, были правдой... Он вздохнул, и ведения, что были нарисованы яркими красками, в один миг померкли. В последние дни все настолько скатилось вниз, что Атлантису стало уже все равно на свою жизнь, но смерти он не желал. Он лишился всего, но Судьба оставила ему жизнь, забрав ее у других. Дитя, убивший мать... Сын мертвого отца... Он не мог потерять уже ничего дороже, и вся его жизнь превратилась в нелепый сон. Кошмар, который не хотел его отпускать...
Лев вздохнул и вновь отправился в путь, озираясь на зелень неизведанных мест... Атлант повернул вправо и направился вдоль старой тропинки.
И вдруг он почувствовал незнакомый запах... Он был здесь не один. Шорох травы под лапами чужака был еще слышен.
- Кто ты? - Крикнул Атлантис, не зная, стоит ли приблизиться ему к чужаку.
- Волею богов, покажись!

Отредактировано Атлантис (2018-12-22 14:43:23)